Православный монарх оставивший древнейшее русское. Что говорят православные священники РПЦ о возможности восстановления монархии в современной России
Монархическая государственность. Рассмотрим понятие так называемой "симфонии" на три власти: царскую, церковную и земскую; в наибольшем виде такая "симфония" была осуществлена в допетровский период именно в Московской Руси. Вот такая православная монархия нам и нужна сегодня.
Образцом русской монархии является Московское Царство, мировоззрение Москвы-Третьего Рима, идеал Святой Руси, как великого независимого Государства, облеченного миссией быть столпом спасения и света для всех народов мира, ядром Вселенского Православия. Путь к восстановлению монархии на Руси должен лежать через московский, а не через Санкт-петербургский и не через киевский периоды нашей истории.
Реставрация монархии в России должна учитывать социальную ориентацию нашего общества, и в этом смысле советский опыт должен быть учтен самым тщательным образом (а не отброшен). Таким образом, грядущая русская монархия должна быть византийской, мессианской, народной и социальной.
Задача состоит в создании, сохранении и распространении верных идеалов и критериев Русской государственности. Известно выражение, что идеалы – как звезды, они недостижимы, но по ним мы определяем свой путь.
Ведь сохранение идеала Русской Православной Монархии – это и духовное знание о смысле мироздания, смысле истории и смысле жизни человека. Только православная монархия основана на этом знании, все остальные идеологии – слепы, а потому, в конечном счете – разрушительны.
Идеал Русской Православной Монархии важен и сегодня для верных прикладных государственно-политических критериев, таких, как:
– сословно-корпоративный служебный строй (исключающий власть денег и зависимых от них парламентских партий);
– самодостаточная, с тенденцией к автаркии многоукладная экономика (рентабельность которой определяется ее вкладом в общенациональное благо, а не олигархами или "непреложными мировыми законами", а рубль служит независимой национальной мерой ценностей без привязки к иностранной валюте);
– социальная обеспеченность и защищенность народа (некоторые видят в этом элементы т.н. "социализма", но это было достижимо в других странах, отчасти и в царской России уже в начале ХХ века, и без всякого социализма, без его материалистически-атеистической иерархии ценностей, уравниловки и тотального диктата);
– подлинная национальная система образования и культуры, воспитывающая зрячих граждан, понимающих свое место в государстве, место своего государства в перманентной Мировой войне и свою ответственность за оборону своего народа от атакующего мирового зла.
Всего этого здоровые политические силы могут добиться уже сейчас, ибо правящий слой РФ имеет другие цели и приоритеты. Только царю подается от Господа власть, сила, мужество и мудрость управлять своими подданными.
Пророческим апофеозом многих предреченных посланий прошлого становится именно восшествие на престол православного государя, как центральное событие всей планетарной истории, которое, вероятно, произойдет не в 2024 году, в чем так усердно пытались нас убедить, а значительно раньше.
Это то самое событие, к которому обращены различные прогнозы и предсказания, разделенные границами и столетиями, которому посвящены строки Откровения Иоанна Богослова и в которых грядущий православный царь описан как Агнец Божий. Теперь, основываясь на наших изысканиях, с определенной долей уверенности мы можем предположить, что на 23 сентября 2017 года придется поворотное событие в судьбах не только российских, но и всего грешнаго мира, знаковым преддверием которого по свидетельствам Авеля будет начало «зело престрашной войны», в которой России предстоит в одиночестве противостоять всему мировому злу. И по меркам тех, кто находится на вершине пирамиды мирового зла участь России предрешена, ведь даже те, кто казался союзником России, в последний момент подло предадут ее. Но даже и в этой, казалось бы, безвыходной ситуации не суждено России погибнуть, ведь за русским народом правда, а значит и Бог!
«Нужно твердо знать, что Россия – жребий Царицы Небесной, – свидетельствовал нам преподобный Лаврентий Черниговский, – и она о ней заботится, и сугубо о ней ходатайствует. Весь сонм святых русских с Богородицею просят пощадить Россию».
В роковой для Отечества час будет России явлен последний православный царь – помазанник, сохраненный Всевышним к концу дней. И не случайно посажен на царство он будет именно в России, чтобы возглавить русское воинство. В этом величайший промысел Божий, в этом богоизбранность русского народа. Его явление России станет той долгожданной переломной точкой на пике неравного противостояния всего «нового мирового порядка» и России, о чем еще в XVIII веке изрек монах Авель: «Бог медлит с помощью, но сказано, что подаст ее вскоре и воздвигнет рог спасения русского. И восстанет в изгнании из дома твоего князь великий, стоящий за сынов народа своего. Сей будет избранник Божий, и на главе его благословение. Он будет един и всем понятен, его учует самое сердце русское. Облик его будет державен и светел, и никто не речет: «Царь здесь или там», но «Это он». Воля народная покорится милости Божией, и он сам подтвердит свое призвание… Имя его трикратно суждено в истории российской. Пути бы иные сызнова были на русское горе…»
Действительно, не просто так Господь попустил иго на Руси, да еще и самое лютое. Это неминуемое наказание за предательство царя русского - Николая II, Богом данного, наказание за повсеместное отречение от веры, за массовое увлечение дворянства и аристократии старыми масонскими идеями и лозунгами типа "свободы, равенства, братства", потом идеями конституционной и ограниченной монархии, а потом уже и идеями ее окончательного свержения. Это наказание священства за то, что стали славить в храмах временное правительство, народа - за всемерную поддержку бесовской власти. «Быдло» возомнило, что свергнув царя, оно наконец таки, заживет счастливо. Зажило... Одним словом, Господь на 100 лет наказал Россию попустительством бесов у власти, чтобы народ на своей шкуре испытал все ее прелести.
Но народ и сейчас не желает думать своей головой, потому, что привык думать мозгами ТЕЛЬАвидения. А значит впереди еще одно и самое страшное испытание, которое поможет, наконец, народу очнуться от идеологической наркоты, которой столько лет его пичкали, вернуться в лоно церкви, прийти к соборному покаянию за то, что натворили в 1917 году и творили все эти 100 лет.
Для православного сознания со всей очевидностью предстает тот факт, что возвращение России к русской монаршей власти в среде господствующих либеральных элит, в системе тотального внутриполитического контроля хорошо завуалированных космополитических сил невозможен. Ни монархические партии, ни земские соборы, ни прочие национально ориентированные движения преодолеть агрессивную тоталитарную систему подавления русского национального сознания не способны.
Любые кандидаты от тех или иных политических партий, показавшиеся на политическом небосводе, неизбежно окажутся поглощены этой системой, либо будут устранены как представляющие хоть какую-нибудь угрозу. В такой ситуации любые потуги человеческие оказываются бессильными перед сложно сконструированным механизмом неолиберальных пут.
Превозмочь ее может лишь промысел Божий, чтобы чудесным образом возвести на престол всероссийский достойного мужа. Из содержания пророчеств становится ясно, что возведение на царский престол не будет связано ни с выборами, ни с референдумом, ни с иными так называемыми демократическими процедурами, имитирующими свободное волеизъявление граждан. На главе царя будет благословение свыше и возведен на престол он будет не Центризбиркомом, а Божьей волей! Помазанник лишь ожидает своего часа и явится "в скором времени в сиянии света и знамениях".
Монархия - единственная система власти, способная ослаблять давление сильных на слабых и богатых на бедных. Власть Монарха - единственная власть на земле, которую нельзя купить. Именно поэтому Самодержавие на протяжении более чем тысячелетия регулировало, примиряло и соглашало между собою всевозможные и зачастую разнонаправленные социальные силы в русском государстве. Все народы и народности, сословные и родовые интересы, аристократические и демократические принципы находили свое место, свой смысл, свою службу в многосложном политическом организме Русской монархии.
Государи выступали беспристрастными третейскими судьями, сдерживавшими аппетиты сильных и хитрых в их ненасытных стремлениях подмять, обмануть или обобрать нас с вами. Богатые стремятся обобрать средние классы, вогнав их в бедность, тем самым подчиняя себе. Беднота, чернь или иначе асоциальные элементы всегда с легкостью подкупаются богатыми в своих интересах. Среднее сословие можно сравнить с крепостью, осажденную богатыми и хитрыми, а Монарха - с войском, которое деблокирует крепость от этой изнурительной блокады.
Долго ли мы сможем продержаться в наших осажденных крепостях без Монархии? Именно, исходя из стремления к свободе от сильных и богатых, нам и нужна Монархия. Монархия выгодна средним слоям населения. Республика - богатым.
А пока у нас «ни Царя, ни закона», как говорили наши предки про власть богатых и хитрых.
Западный проект мироустройства себя исчерпал и на смену ему должен прийти качественно другой, исторически альтернативный – скорее всего, русский Православный Царь. Потому что наша очередь. Потому что мы это можем. И в тех задачах, которые сегодня формулирует и решает российское государство, есть признаки такого проекта. Как говорится, управлять может любой Президент, а умереть за свой народ может только Царь Православный от самого Бога!
Помолимся о грядущем Царе Православном! А за грядущим Православным Царём от самого Бога, русский народ пойдёт на любой Подвиг! Слава Богу!
протоиерей Георгий Митрофанов
Последнее десятилетие в нашей церковной жизни стало временем, когда после 70 лет гонений и официального безмолвия на тему государственного развития России церковная иерархия и широкие круги православной общественности получили наконец возможность открыто обсуждать вопросы, касающиеся перспективы возрождения русской православной государственности. Среди подчас весьма разнообразных суждений, высказанных по данным вопросам, безусловно преобладающей следует признать точку зрения, согласно которой подлинное возрождение русской государственности связывается с восстановлением в нашей стране неограниченной самодержавной власти православного государя. При этом в качестве образцов подобной системы государственной власти предлагаются преимущественно царствования государей допетровского периода российской истории, от Алексея Михайловича до Ивана Грозного.
Самодержавная монархия как атрибут православия
Сторонники данной точки зрения предлагают в качестве непреложной «аксиомы религиозного опыта» утверждение, что лишь существование православной самодержавной монархии делает возможной полноценную церковную жизнь в истории любого православного народа. Более того, монархическое государство является неотъемлемым атрибутом православной церковной жизни во все времена, ибо лишь подобное государство способно стать гарантом сохранения и торжества Православной Церкви в этом мире. Как утверждает один из последних манифестов сторонников рассматриваемой точки зрения с весьма характерным названием «Государственный катехизис»: «Единая Христова имеет две основные функции: внутреннюю, сакрально-евхаристическую… и внешнюю — осуществление отношений с миром, во зле лежащим… Для исполнения первой задачи Церкви учреждена в ней иерархия клира, или священства, возглавляет которую епископ… а для осуществления второй учреждена в Церкви иерархия мирян, или царство, которую возглавляет внешний епископ Церкви — помазанник Божий».
Однако политическая жизнь современной России с суровой очевидностью демонстрирует почти полное отсутствие в ней не только сколько-нибудь заметных политических движений и партий, но и сколько-нибудь влиятельных политических деятелей, которые бы сочли необходимым начертать на своих знаменах в качестве основополагающего лозунг возрождения русской православной монархической государственности. В результате значительная часть современных православных христиан России начинает воспринимать общественно-политическую жизнь страны как сферу, окончательно отчужденную от Православной Церкви, как сферу, в которой православный христианин не может достичь успеха, оставаясь верным своим религиозным убеждениям. Тем самым и без того секуляризированная, потрясающая невежеством своих представлений о Церкви общественно-политическая жизнь России окончательно отдается на откуп политикам, настроенным религиозно индифферентно, а подчас и антицерковно, в то время как большинство православных христиан продолжают уже более 10 лет ожидать очередного государственно-политического чуда в виде дарования России православного государя.
При этом меньшая, хотя и весьма активная часть православной общественности в поисках каких-нибудь «православнообразных» политических сил идет на самые причудливые, практически бесплодные и нравственно кощунственные соглашения с теми, кто и сейчас продолжает объявлять себя продолжателем идей русского коммунизма, поправшего Святую Русь. В политическом лексиконе современной России появилось такое одновременно бессмысленное и безнравственное понятие, как «православный сталинизм». Предметом серьезного обсуждения некоторых клириков и мирян становится брошюра коммунистического вождя Геннадия Зюганова «Вера и верность», спекулирующая на историческом невежестве наших современников и поражающая своим принципиальным бесстыдством по отношению к Русской Православной Церкви и российской монархической государственности, которым смеет воздавать дань уважения главный продолжатель дела Ленина, Троцкого и Сталина, столь потрудившихся над разрушением Церкви и уничтожением монархии.
Византийская модель
Столь печальное сочетание идейного бесплодия и мировоззренческой бессмыслицы в позиции широких кругов православной общественности, так и не сумевшей современно сформулировать и начать проводить в жизнь общественно-политическую позицию Русской Православной Церкви, в числе различных причин для своего объяснения имеет широко распространившийся в церковной среде религиозно-политический миф о якобы извечно существовавшей в земной истории и благословленной свыше монархической государственности, благодаря которой и стало возможно утверждение в мире православном Церкви. Отсутствие реальных перспектив появления системы монархической государственности в современной России мировоззренчески дезориентирует и парализует волю многих русских православных христиан, превращает их в политических неудачников и прожектеров, находящихся на обочине общественной жизни современной России.
Для подобной категории общественности с наличием в России православного государя начинает нерасторжимо связываться не только возможность возрождения традиционной государственной жизни в России, но и перспектива дальнейшего сохранения Православной Церкви в нашей стране. И чем менее реальным представляется им появление у нас православного самодержца, тем более распространяется ими другой искусительный миф русского религиозного сознания о «России перед вторым пришествием», ибо ведь не может же существовать в России без царя. Соблазн социально-политического утопизма, ввергнувший Россию в катастрофу 1917 г., в настоящее время уступил место соблазну религиозно-политического утопизма, парализующему волю православных христиан современной России и лишающему их столь необходимой на пороге третьего тысячелетия христианской эры духовно-исторической трезвости.
Нашим православным современникам подчас кажется, что действительно уникальная, просуществовавшая почти полтора тысячелетия византийская цивилизация смогла создать законченную, на все времена универсальную систему церковно-государственных отношений, которая может быть воспроизведена в церковно-политической жизни каждого православного народа в любую историческую эпоху. А между тем реальные факты истории Православной Церкви в Византийской империи являют нам исполненную глубоких внутренних конфликтов картину трудно, а подчас и поверхностно оцерковлявшейся монархической государственности в медленно, но искренне и глубоко воцерковлявшемся византийском обществе. Первые христианские государи в Византии еще продолжали носить языческий титул верховного жреца, и только в середине V века произошла первая коронация византийского императора как православного царя. Среди почти 80 византийских государей были лишь 12 святых, но почти столько же императоров оказывались вплоть до Х века покровителями многих сотрясавших Православную Церковь ересей — от арианства до иконоборчества. Только в Х веке власть византийских императоров стала освящаться миропомазанием, что не помешало некоторым миропомазанным на царство государям дважды навязывать Православной Церкви унию с папским Римом.
Имея перед собой тысячелетнюю монархическую государственность, персонифицированную в личностях византийских императоров, православная церковная иерархия всегда стремилась не к утопическому идеалу оцерковленного государства, но уповала на воцерковление личностей конкретных государей. Формулируя учение о симфонии патриаршей и императорской властей в строгих богословских понятиях и ярких художественных образах византийской духовной культуры, православные иерархи настаивали на том, что христианский государь, наделенный огромными полномочиями в области государственной жизни, в вопросах духовных должен выступать как смиренный сын Церкви. Его отношение к Патриарху — это отношение духовного чада к духовному отцу. Без каких-либо формальных обязательств православный государь должен принимать Божью волю, выраженную через благословение церковных соборов и православного первосвятителя, как основополагающее указание для своей государственной деятельности. В подчеркнутом нежелании православной иерархии формальными, имеющими законодательную силу соглашениями обязывать императоров исполнять волю патриархов и включать императорскую власть в систему канонических отношений Церкви проявлялось всегда присущее православной иерархии ясное осознание непереходимой грани между Царством Небесным и царством земным, онтологической несопоставимости Церкви и государства.
Весьма показательно, что, сколь бы высоко ни превозносилась императорская власть в соборных посланиях или проповедях византийских церковных иерархов, идея православной монархической государственности так никогда и не приобрела формы соборно принятого общеобязательного догматического учения Церкви. Как бы ни стремилось византийское государственное законодательство начиная с VI новеллы Юстиниана интегрировать в церковную жизнь монархическую государственность как нечто сопоставимое по своей природе с церковной иерархией, церковные каноны так никогда и не обосновали статуса царя-помазанника в церковной жизни. «Что бы ты не говорил, что Церковь стоит твердо по причине мира с царями. Бог попустил ей терпеть гонения тогда, когда она была меньше и, казалось, слабее; да познаешь из этого, что и нынешняя твердость ее зависит не от мира с царями, а от силы Божией». Так еще на заре православной государственности в Византии св. определял место монархии в церковной жизни. И этому взгляду великого отца Церкви старалась сохранить верность последующая святоотеческая богословская традиция Византии, несмотря на все безусловные исторические заслуги многих византийских государей перед Православной Церковью.
Просуществовавшая почти тысячу лет православная византийская монархия явилась уникальным опытом сосуществования древней европейской монархической государственности и непревзойденных по своему духовному вкладу в историю христианского мира Поместных Церквей православного Востока. Однако подобно ветхозаветной монархии власть византийских императоров не смогла в полной мере исполнить свою миссию «удерживающего» по отношению к враждебным Православной Церкви монархиям иноверного Востока, веками разрушавшим могущество Византийской империи. Ушедшая более 500 лет назад вместе с Византийской империей в историческое прошлое, православная монархическая государственность византийского типа оказалась трудно воспроизводимой в последующей истории государств других православных народов.
Москва как второй Вавилон
Наиболее последовательно и продолжительно византийский опыт созидания православной монархической государственности в качестве обязательной составляющей жизни Православной Церкви имел место в истории России. Однако и в русской истории симфония государственной и церковной властей оставалась скорее идеалом, нежели реальностью, и чаемое русскими православными подвижниками Царство Небесное мало походило на созидавшееся русскими государями царство земное. Весьма драматично сложившиеся обстоятельства русской истории, включавшие в себя трехвековой период удельной раздробленности и двухвековое монгольское завоевание, не позволили сформироваться на Руси системе монархической государственности византийского типа в первые 500 лет после крещения Руси. Впрочем, именно на этот пятисотлетний период отсутствия на Руси власти православных самодержцев приходятся все святые русские государи, среди которых значительное место занимают князья-страстотерпцы, составляющие характерный именно для Русской Православной Церкви тип святости. Содержание подвига князей-страстотерпцев прежде всего составляет безвинная смерть, принимавшаяся подвижниками с христианским смирением, подчас без всякой связи с исполнением ими их государственных обязанностей. В почитании именно такого рода подвижничества своих государей, начавшегося с первых прославленных в Русской Православной Церкви святых князей Бориса и Глеба, выразилось очень характерное для русского церковного сознания ощущение несовершенства царства земного по его природе, когда именно в отвержении себя от жизни, а значит, и от власти праведный государь прежде всего и может стяжать себе венец православного святого.
Лишь на рубеже XV -XVI веков в русской истории появляется первый коронованный по византийскому чину князь Дмитрий, внук Ивана III , которому так и не суждено было вступить на престол русского самодержца, как стали именовать себя великие московские князья во второй половине XV века. И только в 1547 г. на русском троне оказался коронованный, хотя и не удостоившийся миропомазания царь Иван Грозный. Его противоречивое правление, исполненное блистательных побед и страшных преступлений, создавшее в русской истории прецедент пролития православным царем крови православных святых, как будто отразило в себе преимущественно теневые стороны византийской монархической государственности и сделало Москву более похожей на второй Вавилон, нежели на Третий Рим. Первый же миропомазанный на царство русский православный государь Федор Иоаннович лишь драматично завершил правление династии Рюриковичей и ознаменовал своей ранней кончиной начало страшных 15 лет Смутного времени, когда так и не состоявшаяся в России к XVII веку величественная византийская симфония царской и патриаршей властей, казалось, окончательно была заглушена зловещей холопско-боярской какофонией государей-самозванцев в лице Лжедмитрия I и государей-временщиков в лице князя Василия Шуйского. Всегда смиренномудро уклонявшаяся от блистательного и кровавого бремени государственной власти русская церковная иерархия на этот раз в лице св. Патриарха Гермогена спасла российскую монархическую государственность и выстрадала мученической смертью своего первосвятителя Земский Собор 1613 г., избравший на царство юного Михаила Федоровича Романова. Исполненные великого смятения и потерявшие надежду на пребывавшую в разрухе государственную власть, члены Земского Собора попытались защитить юного царя и его потомков авторитетом власти церковной и, не будучи церковным Собором и не имея на то канонических прав, все же приняли грамоту с церковным отлучением всех, кто отречется от государей их новой династии.
Русская монархическая государственность
В период правления первых самодержцев из династии Романовых Русская Православная Церковь и русская монархическая государственность, казалось, как никогда близко подошли к воплощению идеала симфонии патриаршей и царской властей. Однако исполненный тяжелейших внешних испытаний и разносторонних внутренних противоречий XVII век не позволил даже одному из наиболее благочестивых русских государей, царю Алексею Михайловичу, надлежащим образом исполнить миссию «верховного ктитора» Церкви, спасшей монархическую государственность в России в годы Смутного времени. Самый выдающийся в XVII веке после св. Патриарха Гермогена первосвятитель был отправлен по воле царя Алексея Михайловича Большим Московским Собором 1666-1667 гг. в заточение. Исправление богослужебных книг и обрядовая реформа переросли во многом благодаря вмешательству в церковную жизнь царей Алексея Михайловича и Федора Алексеевича в разрушительный старообрядческий раскол, когда впервые в русской истории кровавое гонение православной монархической власти обрушилось на поборников древнерусского православного благочестия.
Представляющийся сейчас периодом некоей церковно-государственной идиллии XVII век завершился правлением государя Петра Великого, который не только окончательно отказался от византийского идеала симфонии патриаршей и царской властей, но и дерзнул разрушить каноническое устройство высшего церковного управления, упразднив, как оказалось, более чем на 200 лет церковные соборы и патриаршество. Стремясь превратить русскую церковную иерархию в инструмент, послушный воле лишь царства земного, воплощенного в российском самодержце, Петр Великий законодательно подчинил Церковь самодержавным государям, несмотря на свое помазанничество на царство, все же остававшимся мирянами. Впоследствии определив в Основных законах Российской империи место императора как «верховного защитника и хранителя догматов православной веры», синодальная система попыталась как будто окончательно перенести догматическую жизнь Церкви из царства Бога в царство кесаря.
Граничившие с кощунством коронации императриц Анны Иоанновны, Елизаветы Петровны и Екатерины Великой, когда миропомазанных на царство государынь вводили царскими вратами в алтарь и причащали по царскому чину у св. Престола, лишь подчеркивали чуждость синодальной системы не только литургической, но и канонической традициям Православной Церкви. Вошедшее в анналы истории Российского государства как «блистательный век» царствование Екатерины Великой в русской церковной истории стало периодом имущественного опустошения церковной иерархии, административного гонения на монастырское монашество, социального унижения православного духовенства и глубокой секуляризации русской духовной культуры.
Лишь открывшийся коротким, но благодетельным для Церкви царствованием императора Павла I XIX век оказался периодом медленного, подчас непоследовательного возвращения русской самодержавной монархии к исконным традициям православной монархической государственности. И все же омраченный двумя цареубийствами и трудными поисками места Российской империи в секуляризовавшейся Европе XIX век не стал временем отрешения российских государей от соблазна оставаться защитниками и хранителями догматов православной веры. И только последний российский император Николай II глубоко осознал духовную ложь синодальной системы подчинения царства Бога царству кесаря и предпринял впервые за 200 лет конкретные меры для восстановления в Русской Православной Церкви власти Поместного Собора и Патриарха, а значит, и для возрождения в русской государственной жизни реальной, а не формальной православной монархической власти. Необъятность задач, стоявших перед Россией в период царствования императора Николая II , когда социально-экономическая и общественно-политическая модернизация страны должна была сочетаться с сохранением традиционных устоев ее духовно-исторического бытия, не позволила последнему самодержцу восстановить каноническое высшее церковное управление. И уже не при исполненном высокого личного благочестия государе Николае II , а при приверженном к безликому религиозному индифферентизму Временном правительстве Русской Православной Церкви удалось созвать Поместный Собор и в условиях начинавшейся Гражданской войны восстановить патриаршество.
Новая симфония Церкви и общества
Завершившее 930-летнюю эпоху христианской государственности и 370-летний период церковно коронованной самодержавной власти в России царствование императора Николая II , принявшего со своей венценосной «малой церковью» страстотерпческую кончину, через подвиг страстотерпчества своих государей как будто напомнило русскому православному народу, что не в утверждении земного царства может приходить в этот мир царство Небесное, что и через отречение от царской власти, и через отвержение от земной жизни может стяжаться венец церковной святости, венец Царства не от мира сего. Подобно своей предшественнице монархии византийской, монархия российская ушла в историческое прошлое, оставив своим бывшим подданным Православную Церковь, государственно не защищенную и богоборцами гонимую. Однако утверждавшая себя в человеческой истории не внешним покровительством многочисленных земных, хотя бы и православных государей, но благодатным попечением своего единственного Божественного Основателя — Иисуса Христа Православная Церковь продолжает жить в мире, в котором уже нет, а возможно, и никогда не будет ни одного православного монарха.
Из двух основных, известных еще с дохристианских времен форм государственной власти — монархии и республики — человечество в своем подавляющем большинстве предпочло республиканское государство. Конечно, республики новейшего времени во многом отличаются от античных демократий. Подавляющему большинству современных республиканских государственных деятелей уже не приходит в голову считать волеизъявление своих избирателей или постановления своих парламентов отзвуками гласа языческих богов или проявлением христианского Божественного Промысла. Тенденция к максимальной секуляризации государственной жизни вплоть до отделения в христианских странах Церкви от государства уже давно стала господствующим настроением мировой политической элиты. И если двухтысячелетний опыт Церкви во взаимоотношениях с оцерковлявшимися монархиями определенно продемонстрировал невозможность даже для православных монархий исторически органично и канонически безупречно войти в полноту церковной жизни, тем меньше должно оставаться иллюзий относительно возможности оцерковления секуляризованных республиканских государств.
Русская Православная Церковь, подобно всем остальным Поместным Православным Церквам, должна осуществлять свое служение в настоящее время, имея дело с современным секуляризованным государством по своим юридическим формам республиканским, по своему политическому содержанию в лучшем случае демократическим, а в худшем — тоталитарным, по своим духовным устремлениям в лучшем случае религиозно индифферентным, а в худшем — атеистическим. Как же совместить эту современную реальную политику с распространенным в широких кругах церковной общественности предрассудком о том, что Православная Церковь может в полной мере осуществлять свое служение лишь в православном монархическом государстве, и с реальным историческим опытом церковной иерархии, испытавшей после падения православных монархий в различных странах в основном государственную политику скрытых гонений или открытых репрессий?
«Какую вредную подрывную работу при борьбе за престиж церкви и христианства, — писал выдающийся церковный историк и общественный деятель , — производят те из христиан с непросвещенным сознанием, которые продолжают понимать задачи христианского государства в наше время как задачи возврата к исторически закономерно исчезнувшему строю старых патриархальных государств». Действительно, лишь прекращение «увязывания» церковной жизни с той или иной исторически преходящей формой организации государственной власти, в том числе и со столь привычной для христиан православной монархией, может позволить Церкви в современных условиях выйти из той общественно-политической резервации, в которой ее пытаются оставить как обращенные в безбожное будущее секуляризованные государственные деятели, так и обращенные к теократическим утопиям прошлого фундаменталистские круги церковной общественности.
Важнейшей тенденцией в деятельности еще только складывающегося в России современного правового государства наряду с секуляризацией всех сторон государственной жизни является стремление делегировать гражданскому обществу значительную часть своих управленческих функций. Именно гражданское общество с развитой инфраструктурой своих многочисленных политических, благотворительных и просветительских организаций станет важнейшим субъектом исторической жизни XXI века. Поэтому именно в воспитании православно верующих и патриотически мыслящих членов этого гражданского общества должно заключаться основное направление миссионерско-просветительской деятельности Церкви в современном мире. «Мы… не можем не разделять искреннего плача православных русских сердец об утрате миропомазанного защитника церкви, главы православного народа, — писал Карташев в своей замечательной книге «Воссоздание святой Руси». — Во всяком случае, нам не по пути с политиками, садистически забивающими колы в могилу православного царства. Но мы не впадаем и в апокалиптический пессимизм. Не останавливаемся на одной защитной позиции… Церковь не лишена средств для теократического влияния на жизнь. Она имеет для выполнения этой задачи новых союзников — силы общественности… Особенно ценно в этой новой симфонии Церкви с обществом то, что она сохраняет свою внешнюю и внутреннюю свободу — залог ее теократической силы. А наше время неотступно призывает Церковь к ее подлинно теократической интервенции в жгучие вопросы современности, со всей силой ее свободного от государственной зависимости авторитета».
Малер Аркадий Маркович
Православный философ, исследователь и преподаватель истории христианской философии, глава интеллектуального клуба “Катехон”, член Синодальной Библейско-богословской комиссии и Межсоборного присутствия Московского Патриархата.
Широко распространенное представление о том, что из всех форм государственного устройства Православная Церковь предпочитает именно монархию и все православные должны быть монархистами – это одно из самых популярных заблуждений о православии. В Православной Церкви не существует никаких догм или канонов, предписывающих христианам принимать только монархический строй и отрицать любой другой. Если обратиться к двум основным источникам православного вероучения – Священному Писанию, Библии, и Священному Преданию, то есть писаниям отцов Церкви, – то из них никак не получится вывести какой-то одной-единственной политической идеологии и одного-единственного взгляда на идеальное государственное устройство. История Церкви знает примеры достаточно успешного сотрудничества с самыми разными типами государственных систем и режимов, среди которых монархия занимала весьма заметное, но далеко не единственное значение. Столь большая свобода в этом вопросе со стороны православия объясняется, прежде всего, христианским убеждением, что поскольку сама природа человека повреждена грехом и мир лежит во зле (1Ин.5:19), то любое государственное устройство, даже наиболее продуманное, всегда имеет существенные недостатки и никогда не будет застраховано от того, чтобы в любой момент стать орудием духовной гибели людей и открытым врагом самой Церкви. Поэтому, так же как существовали христианские монархии и антихристианские демократии, также вполне возможны антихристианские монархии и христианские демократии. При этом, все разговоры о преимуществах монархии или демократии среди православных интеллектуалов всегда упираются в известные разночтения самих этих понятий и по этому вопросу никогда не будет единого мнения. Одни говорят об абсолютной монархии, а другие о конституционной; одни о династической, а другие о выборной и т.п. Например, большинство православных монархистов сегодня разделены между двумя полюсами – “легитмистами”, выступающими за возвращение династии Романовых, и “соборянами”, призывающими выбрать нового русского царя на специальном “народном соборе”. К этому разделению примешивается множество разных иных принципиальных противоречий, поэтому говорить о каком-то едином монархическом движении в современной России совершенно невозможно.
Между тем, отношение православного христианства к монархии имеет свою богословскую логику, которая достаточно внятно отражена в части III.7 “Основ социальной концепции РПЦ”, принятых на Архиерейском соборе 2000 года, где также цитируется постановление Архиерейского собора 1994 года о “непредпочтительности для Церкви какого-либо государственного строя, какой-либо из существующих политических доктрин ”. Откуда же тогда взялся миф о том, что православию лучше всего соответствует именно монархия? Оттуда же, откуда возникают многие другие мифы о православии – от отожествления его с теми временными культурными и политическими формами, с которыми ему приходилось ассоциироваться в своей многовековой истории.
Ещё в Ветхом Завете первой формой государственного правления было судейство, то есть прямая теократия, непосредственно подчиненная Богу. Когда же народ потребовал у последнего судии Самуила дать им царя, дабы быть “как прочие народы ” (1 Цар 8:20), то Господь разгневался на свой народ – “ибо не тебя они отвергли, но отвергли Меня ” (8:7), – и само установление царства было наказанием для Израиля. Но поскольку эта новая, качественно худшая и заимствованная у язычников форма правления, имела божественную санкцию, то сопротивляться ей было уже неблагочестиво. При этом, власть языческих царств над Израилем, включая Римскую империю, воспринималась как иноверческая оккупация и не имела никакого оправдания. Если же обратиться к новозаветной эпохе, то согласие христиан “отдавать кесарю кесарево, а Божье Богу ” (Мф 22:21) по завету самого Спасителя было, в частности, связано с наднациональным характером самого христианства, и всё последующее богословие оправдания римской власти, включая теорию Рима как силы, сдерживающей приход антихриста (2 Фес 2:7; см.толкование Иоанна Златоуста), касалось не монархической формы, а самого принципа государственной власти. Более того, именно установление “культа императорского гения” при первом императоре Октавиане Августе стало роковым событием для христиан, которых подвергали репрессиям, прежде всего, за отказ участвовать в этом культе. Но только потому, что христианство победило в Римской империи не снизу, а сверху, благодаря обращению императора Константина, именно монархия на многие века стала единственно привычной для христиан “православной” формой правления. И поэтому подчинение царю носило уже не просто вынужденный характер “воздавания кесарю кесарева”, а сакральное значение служения тому государю, который венчан на царство самой Церковью. Следовательно, православные люди могли критически относиться к монархии как форме правления, но они обязаны были признавать власть православного царя как богоустановленную. После падения такой монархии, тем более добровольной, когда царь сам отрекся от власти, православные люди могут выбирать себе любой другой тип государственного устройства.
Разумеется, нельзя сказать, что формально христианская монархия всегда была союзником Церкви, зачастую она оказывалась первым гонителем честных христиан. Тот принцип “симфонии властей”, который в VI веке провозгласил император Юстиниан, очень часто нарушался государством с его монополией на насилие в сторону откровенного цезаропапизма, и Россия унаследовала от Византии этот порок – достаточно вспомнить поведение таких царей, как Иоанн IV Грозный, Алексей Михайлович или Петр I, отменивший патриаршество. Стоит обратить внимание на тот факт, что само патриаршество в России было установлено и восстановлено только в периоды максимального ослабления царской власти. Русские монархи не спешили утверждать патриаршество в Москве, которое было установлено почти через полтора столетия после автокефалии Русской Церкви, только в 1589 году, при смиренном царе Феодоре Иоанновиче, а после Петровской реформы не спешили его возвращать, так что оно было восстановлено только после падения самой монархии, в период безвластия 1917 года. Конечно, падение православной империи как гаранта православных традиций было страшной трагедией для всего православного мира, но империя не обязательно предполагает императора, а православные ценности могут быть гарантированы и другими формами власти – например, клерикальной республикой или такой республикой, которая на официальном уровне признает эксклюзивное значение Православной Церкви. Поэтому “симфония” Церкви и государства возможна в самых разных формах и с самыми разными государственными системами, исключая только две крайности, которые Церковь не может благословить по определению – это тирания, с одной стороны, и анархия с другой. С христианской точки зрения, сам принцип государственной власти лучше любого безвластия (Рим 13:1), но если сама власть впадает в произвол и беззаконие, то есть в свою собственную противоположность, то Церковь может осудить её как любую анархию. Об этом также сказано в упомянутом церковном документе 2000 года: “Если власть принуждает православных верующих к отступлению от Христа и Его Церкви, а также к греховным, душевредным деяниям, Церковь должна отказать государству в повиновении ”. Стоит ли говорить о том, что эта крайность скорее возможна при диктатуре, чем при демократии.
Вместе с этим нельзя исключать того, что монархия в той или иной форме может возродиться в России, но для этого шага должны быть исключительные, объективные причины, а сама Церковь никогда не будет инициатором этого возрождения. Как и у любой формы правления, у монархии есть свои достоинства, но необходимо понимать, что монархии прошлого пали не столько по чьей-то злой воле, сколько потому, что они перестали выполнять те объективные социальные функции, которые веками делали их безальтернативными в сознании большинства людей. Как только общество, включая саму Церковь, перестало объективно нуждаться в монархическом строе, монархия стала вырождаться в исторический реликт, а те или иные попытки сохранения и возрождения этого реликта стали принимать пародийные формы, дискредитирующие саму монархическую идею. В сегодняшней исторической ситуации у православных политиков нет другого пути, кроме как развивать такие теории и стратегии политического христианства, которые бы наиболее адекватно отвечали условиям современной либеральной демократии, по умолчанию принятой как в России, так и в большинстве стран европейской цивилизации.
Доклад на Сергиевских чтениях
Существуют два мировых порядка: один будет возглавляем сатанинским помазанником, антихристом, другой - подлинным Помазанником Божиим - Христом, Мессией.
Власть православного монарха - от Христова помазания. Святые отцы говорят, что тайна удерживающего заключается не только в хранении Церкви благодатью Святого Духа, но и в хранении законной государственной власти, в особенности той, которая основана на христианских началах. Смысл служения православного Царя, как известно, заключался в защите Церкви и православной веры от внешних угроз.
Я начну свой доклад с двух известных, я думаю, большинству здесь присутствующих цитат святых отцов Церкви.
Известны слова святителя Феофана Затворника: «Царская власть, имея в своих руках способы удерживать движения народные и держась сама христианских начал, не попустит народу уклониться от них, будет его сдерживать. Как антихрист главным делом своим будет иметь отвлечь всех от Христа, то и не явится, пока будет в силе Царская власть. Она не даст ему развернуться, будет мешать ему действовать в своем духе. Вот это и есть удерживающее . Когда же Царская власть падет и народы всюду заведут самоуправство (республики, демократии), тогда антихристу действовать будет просторно. Сатане нетрудно будет подготовлять голоса в пользу отречения от Христа, как это показал опыт во время Французской революции. Некому будет сказать «вето» властное. Смиренное же заявление веры и слушать не станут. Итак, когда заведутся всюду такие порядки, благоприятные раскрытию антихристовых стремлений, тогда антихрист и явится. До того же времени подождет, удержится». (Епископ Феофан. Толкование на Второе послание к Солунянам).
А вот как говорит об этом святой праведный Иоанн Кронштадтский: «Через посредство державных лиц Господь блюдет благо царств земных, и особенно - благо мира Церкви Своей, не допуская безбожным учениям, ересям и расколам обуревать ее, - и величайший злодей мира, который явится в последнее время - антихрист, не может появиться среди нас по причине Самодержавной власти, сдерживающей бесчинные шатания и нелепое учение безбожников. Апостол говорит, что дотоле не явится на земле антихрист, доколе будет существовать Самодержавная власть. Тайна бо уже деется беззакония , говорит он, но дотоле не совершится, доколе не возьмется от нас державный, - дондеже держай ныне от среды взят будет. И тогда явится беззаконник, которого Господь убиет Духом уст своих » (2 Сол., 7, 8 ). (Из книги «Новые слова, произнесенные в 1902 году»).
На этих двух цитатах тема православной монархии в данном докладе, по существу, заканчивается. Смысл доклада не только в том, чтобы показать на примерах древней и новой истории пророческую глубину этих слов, но, так сказать, отрицательным путем - в свете строительства «нового мирового порядка» - обозначить непреходящее значение православной монархии и мученического подвига последнего русского Царя.
* * *
Накануне третьего тысячелетия словосочетание «новый мировой порядок» начинает звучать все чаще в устах политиков, философов и богословов. Так называемая перестройка в России была обозначена появлением «нового мышления».
Хотя в понятии «новый мировой порядок» нет ничего нового. Это был тот основной принцип, на котором Нимрод предложил строить Вавилонскую башню почти четыре тысячи лет назад. Цель строительства Вавилонской башни была - отвергнуть власть Бога изгнать Его из человеческой жизни. Это был сатанизм и беснование, и это выражалось в оккультных символах, которыми украшалась башня.
В XII веке до нашей эры Вавилонское царство стало первой из великих империй, распространявших свою власть повсюду в тогдашнем цивилизованном мире. С чисто исторической, «земной» точки зрения Вавилонское царство было самым великолепным и самым порочным из всех, какие были когда-либо в мире. Народ Божий хранит память об этом времени как о «Вавилонском пленении». Мы знаем также великие империи мидян и персов, которые в свою очередь стремились к мировому господству. Их царства, утверждаемые на идолопоклонстве, простирались от центральной Европы до Индии.
И как утверждают многие современные историки, самый прогрессивный «мировой порядок» был установлен в древней Греции, где демократия осуществлялась в самом чистом виде. Этот опыт демократии на самом деле был очень кратким и ограниченным. Более половины населения древней Греции были рабами. А из тех, кто были свободными, половина были женщины, которые не имели права ни голосовать, ни обладать собственностью, ни свидетельствовать на суде. Их не считали даже при официальной переписи населения. Знаменитая «чистая» греческая демократия была прекрасна в своих счастливых двадцати пяти процентах. Чем это не идея «золотого миллиарда», которую вынашивают сегодняшние западные политики?
Римская империя - последний древний «мировой порядок» - прославилась воинствующим антихристианством. При императоре Нероне христиан бросали на растерзание львам и зажигали их как живые факелы в саду, где проходили его увеселения. Необходимо отметить, что святой Иоанн Златоуст и другие святые отцы называли Римское царство, основанное на знаменитом Римском праве, одной из главных сил удерживающего . Но в то же время мы можем видеть в распаде его государственности и нравственности (как и в других рассматриваемых нами «мировых порядках») тот распад, за которым ясно проступают черты будущего царства антихриста.
«Зверь, которого я видел, был подобен барсу; ноги у него - как у медведя, а пасть у него - как пасть у льва; и дал ему дракон силу свою и престол свой, и великую власть» (Откр. 13, 2 ). Согласно толкованию святого Андрея Кесарийского, рысью означается царство Греческое, медведем - Персидское, а львом - Вавилонское; над ними будет владычествовать антихрист, который, придя как Римский царь, разрушит их владычество.
В конце концов, сам сатана, искушая Господа, предлагал ему установить «новый мировой порядок»: «Все сие я дам Тебе, если падши поклонишься мне». «Дьявол солгал, сказав это, - пишет святой Ириней Лионский, - ибо не он управляет миром, но Бог. Власть в действительности была установлена для пользы языческих народов не дьяволом, который никогда не имеет покоя и еще меньше желает, чтобы народы жили в мире, но Богом, для того, чтобы люди, боясь этой власти, не пожирали друг друга как рыбы, но с помощью законов сопротивлялись многообразной несправедливости язычников».
Однако в каком-то смысле эти царства действительно принадлежали «князю мира сего», сатане, потому что от него в значительной степени зависело, по попущению Божию, распределение власти в мире, где торжествует зло. Сегодня он по-прежнему не скупится на обещания и предлагает то в одной, то в другой программе «положить конец голоду и войне», и устроить рай на земле. Но слово Божие говорит, что это скоро обратится во ад прежде вечного ада.
* * *
С древнейших времен политика причудливо переплеталась с мистикой. Политическая и общественная жизнь в древней Греции находилась под абсолютным диктатом пифий - таинственных дельфийских оракулов. Языческие жрецы брали какую-нибудь простую женщину, призывали на нее «духов», и, когда она наконец впадала в транс, ей предлагали ответить на определяющие жизнь общества вопросы. Как ни странно, после двух тысяч лет христианства в наше время во многих традиционно христианских странах почти столь же важную роль снова начинают играть различного рода гадалки и колдуны.
Яркой иллюстрацией соединения мистики с политикой в течение последних столетий является также история так называемых иллюминатов. Существует много преувеличенных и необоснованных сочинений, написанных об этой организации. Но требуется найти суть, чтобы отделить факты от вымысла. Несомненно известно одно: иллюминаты действительно существовали. Это была сверхтайная европейская организация международной финансовой власти, первоначальной целью которой было установить мировую экономическую систему. Но благодаря своим быстрым успехам, а порою - сильному сопротивлению, она поставила перед собой более грандиозную цель мирового господства. Известно, что иллюминаты принимали активное участие в протестантском движении против официальной Католической церкви, а также во Французской революции. Их руководство было большей частью атеистическим, за исключением немногих «практикующих» сатанистов. В различные периоды последних столетий сила и влияние этой организации среди мировых финансовых и правительственных кругов была потрясающей. Настоящая банковская и правительственная мафия.
Посмотрите на оборотную сторону американского доллара, и вы увидите три латинских слова: «Novus ordo saeclorum» (новый мировой порядок - Лат. ). Эти слова начертаны как бы на развевающемся знамени под пирамидой, составленной из тринадцати камней, над которой изображено «всевидящее око». Некоторые говорят, что оно означает Провидение Божие. Другие считают, что оно представляет око древнего языческого божества Озириса. Эта печать, одобренная Конгрессом США в 1782 году, была составлена Чарльзом Томпсоном, членом масонского ордена, секретарем Конгресса.
В новейшей истории попытки установить новое мировое господство связаны с именами Гитлера и Сталина. Накануне выборов 1932 года Адольф Гитлер обратился к народу Германии буквально с такими словами: «Если вы изберете меня вождем этого народа, я установлю Новый мировой порядок, который будет длиться тысячу лет». Сборник речей Гитлера, опубликованный на английском языке за границей, назывался соответственно: «Мой новый порядок».
Только после Нюрнбергского процесса исследователи начали понимать, насколько глубоко мистичным, сатанинским был заговор, осуществляемый вождями нацизма. Генрих Гиммлер, руководитель СС, включал в свою программу многое из того, что мы могли бы непосредственно отнести к современной духовности и культуре «New Age». Гиммлер и его сотрудники СС заменили христианские таинства и обряды Крещения, венчания и отпевания неоязыческими. Праздник Рождества Христова, например, превратился в «Julfest», «праздник Юлия», и был перенесен на 21 декабря. Сравните это с попыткой установить советскую «обрядность» в коммунистической России типа «октябрин» и прочего, а также с запрещением в сегодняшних американских школах говорить «Merry Christmas» - позволительно вместо этого говорить «Happy Holidays».
Обряды инициации для высших офицеров СС включали клятву перед шестнадцатью пылающими алтарями нацистского «храма чести» в Мюнхене. Имена умерших шестнадцати нацистов выкликались торжественно громко, и новые офицеры должны были отвечать хором: «здесь». Сам Гиммлер верил в перевоплощение, объявляя народу, что он является новым воплощением короля Генриха Саксонского. В 1937 году останки древнего короля были торжественно перенесены в Кведлинбургский собор. Историки полагают, что около ста миллионов людей было принесено в жертву «новому порядку» Гитлера.
Один из современных выдающихся идеологов «New Age» Ранделл Байер, рассказывает в своих книгах, ставших бестселлерами, о некоем «духе космизма», о том, как «космические боги прокладывали для него путь, чтобы стало возможным исполнить важную работу по осуществлению революции New Age и единого мирового порядка». Любопытно, что Байер, утверждающий, что он писал свои книги под диктовку духов, часто использует древний символ иллюминатов, запечатленный на американском долларе: «Духи сказали мне взять двенадцать кварцевых кристаллов и, выложив их по кругу, запечатлеть другой круг для оккультного третьего глаза, и повесить над ними большую пирамиду».
Что касается роли коммунистической идеологии в установлении «нового порядка» и создании «человека нового типа», эта роль всем нам слишком хорошо известна. Несмотря на неудачу «троцкистско-ленинских» попыток осуществления «мировой революции», Сталин и его политбюро еще до разгрома Гитлера начали тайно разрабатывать свою собственную программу коммунистического переустройства во всем мире. Мы знаем о миллионах невинных людей, сосланных на каторжный труд и уничтоженных за колючей проволокой Гулагов.
Коммунизм был мощной и соблазнительной для масс идеологией, но за его обещаниями «светлого будущего человечества» скрывалась жестокая, основанная на беспощадном насилии реальность.
Мы уже говорили, что с самого начала главным смыслом убийства Царя-Помазанника Божия было устранение удерживающего , внешнего защитника Церкви. И главный удар, пока эта идеология обмана была в силе, наносился и в последующие годы именно по Церкви. Мы помним обещание Сталина о том, что «к 1 мая 1937 года имя Бога навсегда будет забыто на территории СССР», и массовое закрытие церквей во времена Хрущева, обещавшего в 1980 году «показать по телевизору последнего попа». Сегодня стало очевидным, что хрущевские гонения были последними судорогами умирающего коммунизма.
И как последний рецидив коммунизма можно вспомнить правление красных кхмеров во главе с Пол Потом в Камбодже, когда вся страна превратилась в концлагерь. Пол Пот, как известно, приговорил к смертной казни всех врачей, учителей, журналистов, священников, деятелей культуры и искусства. Если кто-нибудь носил очки, его имя заносилось в черные списки, потому что человек, который носит очки, может уметь читать. А если он умеет читать, его лучше устранить.
* * *
Но коммунистическая эпоха была только одним из этапов зла. Более того, можно сказать, что в Советском Союзе в последний период коммунизма жизнь начала постепенно входить в нормальное русло. Русский народ, благодаря тысячелетней христианской культуре, как выразился писатель Валентин Распутин, переварил отраву этой идеологии. Однако мало кто мог предвидеть, что наступит несравненно худшее.
Утвердился новый, непревзойденный по цинизму и жестокости обман, который вышел за рамки политики и приобрел всеохватывающее, мистическое значение. «По плодам их узнаете их». Слишком очевидным стало присутствие «отца лжи» и «человекоубийцы от начала» после этих событий.
Что же произошло в августе 1991 г. политически? Был ли у России исторический шанс, или его перехватили ее враги, которые испугались ее возрождения и, как потревоженный муравейник, засуетились? Теперь стало понятным, что это был международный,тонко спланированный заговор, который давно исподволь готовился. Всю эту закулисную режиссуру мы до конца не узнЗ ем, и не в ней суть. Суть в глобальном обмане, который коснулся абсолютно всех, потому что эксплуатировал чувства людей, настрадавшихся от ужасов коммунистической идеологии. В 1991 г. оказались обмануты даже сами путчисты, которых втянули в эту инсценировку, как будто дав им возможность действовать, а на самом деле, чтобы показать перед всеми их тупость и неповоротливость, якобы исходящую от них угрозу «демократии» и личной свободе, всю бесчеловечность непопулярного, скомпрометировавшего себя за 70 лет режима. Все так устали от обмана советской власти, и расчет был как раз на это - именно когда человек так измотан, устал, можно поманить его похожими на правду обещаниями, что сейчас все будет замечательно. Разве уже не была сказана в эпоху так называемой гласности правда о революции, правда об убийстве Царской семьи, историческая правда о декабристах, о Ленине, наконец развенчанном? Значит, и дальше они будут идти путем правды (и свободы). Среди тех, кто поверили в обман и поддержали его, были и люди достойные, которым не все равно, что будет с Россией, не так, как каким-нибудь торгашам. Когда началась «перестройка», академик А. Мигдал сказал: «Если и на этот раз обман, я умру». И он действительно умер от инфаркта в самом разгаре ее.
Все пошло, как по нарастающей. Людей пугали: «Вы хотите демократии или власти большевиков?» Наконец новые власти показали свое лицо, и все онемели. Они себя обнаружили: убийцы, да и только, - истинные необольшевики, вчерашние коммунисты. Чтобы захватить окончательно власть, которая обеспечивает перераспределение добра и зла в их пользу, они пошли на все.
В октябре 1993 г. применили обычный большевистский метод, как Ленин в октябре 1917 года. И эти так называемые «новые русские», пришедшие к власти, показали, кто они такие. Как уголовники в лагере - начальство из урок - устроили кровавый спектакль.
Многие люди после этого расстрела как будто больны до сих пор. Страшное время - мы в руках уголовников, и все это при полном ведении Запада. Все поняли, что значат заботы о России «мирового сообщества». Но, обманывая других, Запад прежде всего обманывает себя. «Русские - дураки, пускай делают что угодно, пускай убивают друг друга, это пока нам очень выгодно». Но рано или поздно это упадет на их собственные головы.
Самое ужасное, что, благодаря СМИ, большинство русского народа вообще не понимает, что происходит. Обреченно, с животным страхом, как бы готовые на заклание, живут миллионы людей. Слово «геноцид» как определение происходящего сегодня в России, стало обычным даже в демократической печати.
* * *
Мы слышим протест некоторых: «Снова вы говорите о лжи и преступлениях политиков. Но какое отношение это имеет к Церкви? Так поступать свойственно политикам, во власти всегда коррупция, воровство, беззаконие, и разве может быть по-другому? Какое отношение это имеет к христианской проповеди, которая должна говорить только о спасении? Оставьте эти темы для публицистов и займитесь своим делом. Перестаньте смущать православный народ, не отклоняйтесь от того, что говорит Писание».
А между прочим, значительная часть Священного Писания говорит именно о лжи и преступлениях политиков. Значительная часть Писания составлена теми или обращена к тем, кто были во главе государства. Многие страницы Библии представляют собой жизнеописания, биографии, как мы теперь говорим, национальных руководителей Богоизбранного народа и других народов. В Книгах Царств и Паралипоменон дается хроника исторических событий во всей их беспощадной реальности. Показано, как Бог действует через добрых или злых правителей. Великие и малые пророки обращались к вождям народа, и их пророчества глубоко связаны с политической и общественной жизнью своего времени, ее отношением к Божественному закону. В конце концов, Апокалипсис, как и все Священное Писание - книга о суде над народами и их правителями.
Подлинное личное благочестие не может быть слепым к событиям, от которых зависит судьба нации. Придет день, когда мы должны будем дать отчет о том, что мы сказали или не сказали, что мы сделали или не сделали перед лицом господствующего в мире зла.
* * *
В январе 1991 года (в решающий год «перестройки» в России) тогдашний президент США Д. Буш объявил начало войны в Персидском заливе. «Ставкой в этой войне, - сказал он, говоря о Кувейте, - является не просто одна маленькая страна. Здесь великая идея - идея "нового мирового порядка”». Как случилось, что эти слова совпадают со знаменитыми хвастливыми речами Гитлера и с коммунистическими обещаниями «светлого будущего человечества», обернувшимися кошмаром? Для нас, православных христиан, это словосочетание - «новый мировой порядок» - вызывает ассоциацию с грядущими катастрофами, о которых пророчески говорит Писание. Это будут «мир и безопасность» единого мирового правительства, которые внезапно обернутся пагубой для всего человечества (1 Сол. 5, 3 ).
Что значат эти слова: «новый мировой порядок»? О чем говорят они вам, когда вы слышите их? Судя по Писаниям и летописи истории, все происходящее свидетельствует об одном и том же явлении: стремление к мировому господству, продиктовано ли оно благими намерениями или обыкновенной жадностью, почти всегда связано с идолопоклонством, атеизмом или сатанизмом. Оно всегда антихристианской направленности. Мы уже упоминали Вавилон, древнюю Грецию, Рим. Гитлера, Сталина и их последователей. Не помазание Божественной благодатью для созидания жизни на христианских основах, а помазание сатанинским духом для того, чтобы грабить, убивать и «до основания разрушать».
Совершенно ясно, что время «нового мирового порядка» - не отвлеченное будущее. Мы видим его существенные признаки уже сейчас. О наступлении этого времени предупреждают древние ветхозаветные пророчества. Сам Христос возвещает о нем как о времени, предваряющем Его второе Пришествие. Этот «новый мировой порядок» будет возглавлен помазанником сатаны, которого слово Божие называет антихристом. Когда мир отвергает истину и правду, ему остается только ложь. Когда человечество отказывается от «Света, просвещающего всякого человека, приходящего в мир», наступает тьма. Когда из жизни изгоняется Христос и те, кто имеют помазание от Него, приходит помазанник сатаны.
Тайна беззакония раскрывается в веках. «Людие Мои, что сотворих вам?» - взывает Христос. - Вы пытались всегда избавиться от Меня, как свидетельствует притча о злых виноградарях. Вы убивали посланных Богом пророков, вы убили Единородного Сына Божия, сказав: «Это наследник, пойдем, убьем Его, и наследство будет наше». Вы всегда старались задушить слово Божие. Пусть будет так, как вы хотите. Я позволю вам установить «новый мировой порядок». Вы не захотели покаяться в ваших грехах, отвергли кроткого и благочестивого Царя, которого Я дал вам. К вам придет помазанник сатаны, антихрист, чтобы править землею железною рукою, утверждая «новый мировой порядок». По улицам ваших городов потекут реки крови.
Страшные испытания пережила в XX веке Россия и весь мир. Но если не будет покаяния, горшее наступит. Согласно Апокалипсису, одна треть всего человечества будет убита, и злодеяния Гитлера и Сталина померкнут перед этим. Задолго до того, как компьютерная техника сделала это возможным, Откровение Божие описало, как антихрист будет контролировать всю мировую торговлю. Каждый человек, живущий на земле, должен будет принять знак на своей правой руке и на лбу. Без этого знака никто не сможет ни покупать, ни продавать - ни нитки, ни куска хлеба. Антихрист установит абсолютный контроль за всеми деньгами, поскольку под его началом будет единое мировое правительство и единая мировая валюта. Святая Церковь предупреждает, что в конце концов он попытается поставить себя на место Бога (2 Сол. 2, 4 ). Тогда и наступит долгожданный «новый мировой порядок».
* * *
Вот недавнее высказывание директора Всемирной организации здравоохранения при ООН: «Чтобы прийти к созданию единого мирового правительства, необходимо освободить людей от их индивидуальности, от привязанности к семье, национального патриотизма и религии, которую они исповедуют». Согласно пророчествам, он (по крайней мере, частично) прав. Четыре условия должны быть выполнены, прежде, чем это произойдет. И это означает войну против Церкви, против государственности и нравственности, против семьи, образования и патриотизма, которую осуществляет в истории антихрист.
Должны быть сломлены четыре защиты жизни, которые обеспечивала власть православного монарха.
Первая, главная из них, разумеется, - Церковь. Вся история человечества в этом смысле может быть определена как война против Церкви. Все Писание, все пророки предупреждают о великом гонении на Церковь. Уже были недавно неслыханные гонения, и новых, более страшных, не избежать. Почему? Потому что антихрист претендует на абсолютную власть, а христиане - граждане Царства Божия, те, кто признают одну только абсолютную, высшую власть - власть Бога.
Церковь являет власть Божию на земле, и там, где претензия на абсолютную земную власть, она является главным препятствием для установления «нового мирового порядка».
Мы говорили уже, что, согласно учению Святых Отцов, удерживающим пришествие антихриста является не только благодать Святого Духа, но и законная государственная власть. После устранения Помазанника Божия - власти, основанной на христианских началах - происходит стремительная дехристианизация власти во всем мире со все большей утратой признаков законности власти.
И по существу, удерживающим остается только Церковь с ее благодатью - крепостью Божественной жизни. Надо либо заставить Православную Церковь слиться со всеми лжеучениями и лишить ее благодати, либо физически устранить ее. После неудачной попытки стереть Церковь с лица земли главной задачей врага рода человеческого является разрушение веры и того, что составляет ее благодатное содержание. Веру - доверие Богу, верность Ему и уверенность в невидимом - необходимо разрушить прежде всего. «Сын Человеческий, придя, найдет ли веру на земле?»
В арсенале средств, используемых против Церкви ее врагами, одним из важнейших является подрыв доверия к пастырям. «Поражу пастыря, и рассеются овцы стада». В этом заключался, например, смысл кампании «Церковь и КГБ», проводившейся в СМИ в начале «перестройки». В этом значение постоянных «разоблачительных» публикаций о духовенстве в газетах типа «МК». Горе нам, если мы даем хоть малейший повод клеветникам! Но когда у клеветников иссякает всякий материал, их устами начинает говорить сам дьявол.
Ему необходимо подорвать доверие к Церкви как таковой, к Православию. Враги Православия и России стараются прежде всего создать в народе атмосферу уныния, растерянности, неверия в то, что возможен исход из нынешнего бедствия. В то, что Православие устоит среди общего распада под напором новых «духовностей» и конфессий. Значительная роль отводится здесь неообновленчеству, которое призвано создать такое «православие», которое бы удобно сливалось с другими христианскими исповеданиями и растворялось в них.
Одним из первых шагов в этом направлении должно стать запрещение такой принципиальной духовности, которая проявляет нетерпимость по отношению к другой духовности (например, к язычеству и к сатанизму). Таким образом, единство нового мирового порядка достигается непременно ценою жертвы истины.
Войну против Церкви в так называемом демократическом обществе, все более отвергающем христианские ценности, планируется вести через СМИ, телевидение, через систему образования, через принятие новых соответствующих законов. И мы видим, как эта война уже ведется. Пропаганда греха как нормы в средствах информации и в школах - то, что стало в России государственной политикой - разве это не открытое объявление войны Церкви? Разве это не есть война на полное уничтожение Церкви и ее духовно-нравственных принципов?
Что касается принятия новых законов, обратимся к опыту США, которые являются эталоном «демократических свобод» для нынешней России и всего цивилизованного мира. В 1990 году Конгрессом был принят «Закон против нетерпимости», в котором, в частности, содержится запрещение «негативно отзываться о сексуальных предпочтениях других людей». Согласно толкованиям этого закона, если священник в проповеди с амвона назовет гомосексуализм «мерзостью перед Богом», он будет нарушителем федерального закона, и его можно будет оштрафовать или посадить в тюрьму. Это не то, что где-то в неясном будущем: это происходит сейчас в самой демократической стране мира. Можно не сомневаться, что Россия, если не произойдут в ней радикальные перемены, и в этом отношении окажется «впереди планеты всей».
В одной из школ США на стене класса был вывешен стенд с десятью заповедями Божиими. Верховный суд США определил это как нарушение конституции, поскольку это «ограничивает свободный нравственный выбор учащихся и нарушает закон об отделении Церкви от государства».
Вы можете сколько угодно возмущаться: разве они не понимают, что в этих десяти заповедях содержится основа всякой культуры и всякого знания, и невозможно, чтобы этому самому главному знанию не приобщали детей! Но на самом деле весь ужас в том и заключается, что они это понимают. Они понимают, что, упразднив эти заповеди, можно беспрепятственно делать все, что угодно. И беспрепятственно обретать власть над душами этих детей. Здесь вопрос власти - власти управлять миром, всеми людьми.
Мы видим на этих примерах, что война против Церкви неотделима от войны против образования. Американская Национальная ассоциация по образованию, основанная фондом Рокфеллера, открыто объявила, что одна из главных целей образования в Америке - изгнать Бога из школ. Уже сейчас дети могут читать в школе «сатанинскую библию», но им запрещено слышать о десяти заповедях. Разве не то же самое происходит в России, старательно копирующей американские «достижения»: известно немало случаев, когда учителя изгонялись из школ за проповедь Православия, в то время как в этих же самых школах процветает преподавание йоги, оккультизма, магии и растления.
Что можно сказать о программах «сексуального просвещения» в школах, о свободном хождении среди детей порнографических журналов типа «COOL», издающихся еженедельно тиражом около 1 миллиона экземпляров? «Свобода совести» и «свобода от стыда и совести», также как «свобода религии» и «свобода от религии» - это не одно и то же. Наступает время новой, более страшной, чем какой бы то ни было нацизм и фашизм, диктатуры. Не надо быть мудрецом или пророком, чтобы понять, что когда десять заповедей Божиих изгнаны из школы, а учителя раздают детям презервативы, путь, которым идет человечество - полная гибель.
Здесь естественно перейти нам к разговору о разрушении третьей защиты, которую обеспечивала православная монархия - о войне против семьи.
Мы много раз говорили, что Царственные мученики - икона православной семьи. Это и буквально так - достаточно посмотреть на фотографии Царской Семьи; это истинно также в духовно-историческом смысле: за убийством Царской Семьи последовало разрушение многих миллионов православных семей. Главная задача революции, согласно Троцкому, - разрушение семьи - не выполненная в годы революции, осуществляется в России сегодня. Речь идет об уничтожении не только православной семьи, но и всякой нормальной традиционной человеческой семьи. Прежде установления «нового мирового порядка» сатане необходимо совершить это разрушение.
Там, где растление становится государственной политикой, цель государства - избавить детей от власти родителей (хотя разрушение семьи означает не что иное, как разрушение самого государства). Этот процесс стремительно развивается во всем мире. Неудавшийся коммунистический эксперимент был только «цветочками». Недавно ООН проводила Международный год ребенка, в программе которого эта цель была ярко выражена.
Антихристианский, античеловеческий характер подобных устремлений. сегодня давно перестал быть только теорией. Маргарет Зангер, основавшая в 20?х годах Международную федерацию планирования семьи, деятельность которой финансировалась фондами Рокфеллера и Форда, призывает к свободе половой жизни подростков, а также к стерилизации всех «цветных», «умственно отсталых» и христиан-фундаменталистов.
Война против Церкви, образования (культуры) и семьи неразрывно связана с уничтожением и четвертой «защиты», осуществляемой православной монархией - патриотизма. Как пророчески писал святой праведный Иоанн Кронштадтский, после «удаления Самодержца, которого домогается известная публика» враги постараются уничтожить самое имя России. Сегодня Россия в глазах мира - разгромленная страна. Как говорится, то, о чем не мог мечтать и Гитлер, осуществили демократы.
Мы видим, как происходит американизация всего мира. Повсюду насаждается единая стандартная «массовая культура» - так, чтобы человек, живущий в Москве и Рязани ничем не отличался от живущего в Нью-Йорке или в Сеуле. В каждом народе, точно так же, как и в каждом человеке, его единственность и неповторимость раскрывается по мере осуществления в его жизни правды и добра. Грех стирает черты единственности и неповторимости каждого человека и каждого народа.
По-настоящему раскрытие всех естественных дарований возможно только во Христе. Поэтому борьба с Православием в России неотделима от борьбы с патриотизмом (хотя профессиональные политики, у которых единственная цель в жизни - быть переизбранными, старательно эксплуатируют боль народа за поруганное Отечество, создавая движения типа «Отечество», «Держава», «Наш дом Россия» и т. п.)
Вообще все эти четыре «защиты», о которых мы говорили, - одно нераздельное явление удерживающего . В самом деле, если разрушается само понятие семьи, о какой Родине может идти речь? «Кому нужна такая Россия?» Многие говорят сейчас, что наши враги готовы спровоцировать народное восстание с тем, чтобы ввести на улицы Москвы войска НАТО или ООН и взять под контроль ядерное вооружение. Но вот школа или семья, где дети вместе с учителями или родителями смотрят порнографический видеофильм. Не надо вводить никакие войска НАТО (или наоборот, почему бы их не ввести): эти частности уже не имеют никакого значения там, где все уже завоевано самим дьяволом.
* * *
«Судя по Писаниям и по характеру нынешнего народа, конец близ, при дверех» - говорил 60 лет назад преподобный Силуан Афонский. Явление антихриста будет внезапным. Распад жизни во всех сферах - финансовый и экономический кризис, падение нравов - достигнет своего предела. В течение одного часа Международный валютный фонд, Евросоюз, Всемирный совет церквей, ООН и другие подобные им организации скрепят своими подписями договор о признании верховной власти нового диктатора, которого все будут чествовать как единственную и последнюю надежду человечества. Как свидетельствует слово Божие, весь мир изумится ему и последует за ним.
Некоторые, может быть, скажут: «Вы слишком сгущаете краски, этого не может быть. Русскому верующему человеку всегда бы
1. Одним из аргументов в пользу монархии считается богоустановленность этой формы правления. Но далеко не все с этим согласны.
Богоустановленность царской власти проистекает из самой человеческой природы. Господь создал человека по образу и подобию Своему. Следовательно, человеческое общество в идеале должно быть устроено по образу и подобию Царствия Небесного. Вряд ли у кого-нибудь повернется язык утверждать, что там возможны республиканские отношения.
Временная земная жизнь есть приготовление к вечной небесной жизни. Поэтому она должна протекать, по крайней мере, в стремлении к соответствию небесным принципам. Когда мы молимся словами Молитвы Господней «Да приидет Царствие Твое », когда мы исповедуем в Символе Веры «Егоже Царствию не будет конца », мы свидетельствуем, что Царство есть Богоустановленный вечный и универсальный ПРИНЦИП.
В «Основах социальной концепции Русской Православной Церкви», мудро, глубоко и взвешенно сформулирована текущая позиция Церкви в вопросе взаимоотношений со светским республиканским государством. И в этом документе, отражающем нынешнюю конкретную историческую ситуацию, нигде не говорится о «богоустановленности республики», однако содержится цитата 6-й новеллы св. императора Юстиниана, провозглашающей принцип богоустановленности царской власти: «Величайшие блага, дарованные людям высшею благостью Божией, суть священство и царство, из которых первое заботится о божественных делах, а второе руководит и заботится о человеческих делах, а оба, исходя из одного и того же источника , составляют украшение человеческой жизни ».
Попытки представить дело так, что под «царством»подразумевается любая государственная власть, не выдерживают критики. Если следовать подобной порочной логике, то можно сказать, что и под «священством»св. Юстиниан подразумевает не Церковь, а любую секту. Разумеется, под «царством»имеется в виду именно царство, то есть богоустановленная царская власть, а под «священством»- истинное священство, то есть иерархия Единой Святой Соборной и Апостольской Церкви.
Вопреки распространенному мнению, утвердившемуся в результате не совсем удачных переводов Священного Писания (в том числе и синодального), вовсе не «всякая власть - от Бога». Славянский перевод, наиболее близкий к греческому подлиннику, доносит до нас истинный смысл слов св. ап. Павла: «Несть бо власть, АЩЕ не от Бога »(Рим. 13, 1). Славянское слово «аще»означает отнюдь не «которая», а «если». Сравните греческий текст «ου γαρ εστιν εξουσια ει μη απο θεου», латинский перевод Библии (Вульгату): «Omnis anima potestatibus subjecta esto, non enim est potestas nisi a Deo ». (Romanos, 13, 1); староанглийский перевод - Библию Короля Иакова: “Let every soul be subject to the governing authorities. For there is no authority except from God ” (Romans, 13, 1), и Вы убедитесь, что во всех переводах соответствующее словосочетание означает «если не», а вовсе не «которая». Смысловая разница колоссальная.
Любая монархия, даже языческая, не говоря уж о христианской, сама провозглашает, что имеет своим источником божественную волю. А республика, наоборот, сама отрицает божественное происхождение власти и считает источником власти не Бога, а народ.
Ветхозаветное божественное утверждение «Мною Царие царствуют и сильнии пишут правду »(Притч. 8, 15), слова Спасителя «Воздадите убо Кесарево Кесареви, и Божие Богови »(Матф. 22, 21) и апостольская заповедь «Бога бойтесь, Царя чтите »(1 Пет. 2, 17), ставящие почитание царя в один ряд с богопочитанием, говорят о том, что православное учение о царской власти - это отнюдь не просто некое богословское мнение. Не случайно Церковь на протяжении многих веков открыто провозглашала 11 анафематизм чина Торжества Православия: «Помышляющим, яко Православные Государи возводятся на престолы не по особливому о них Божию благоволению, и при помазании дарования Святаго Духа к прохождению великого сего звания в них не изливаются, и тако дерзающим противу их на бунт и измену, анафема ».
Никто не имеет права предвосхищать Суд Божий. Господь, в неисповедимых Своих путях, может спасти любого человека, каких бы заблуждений тот ни придерживался и какие бы грехи ни совершил. Однако чтобы понять, насколько будет трудно человеку, осознанно отвергающему или принижающему принцип царства в земной жизни, приобщиться к Небесному Царствию, ответим на вопрос: Легко ли будет стать членом Небесной Церкви человеку, осознанно отвергающему или принижающему принцип Церкви земной? А ведь и Церковь, и Царство - «из одного и того же источника».
2. Однако если вспомнить историю дарования людям царя, как она звучит в Ветхом Завете - создается впечатление, что монархия - это вынужденная форма.
Ссылки противников монархии на вырванное из контекста описание учреждения царской власти у древнееврейского народа (а, кстати, не у людей вообще) несостоятельны. Конфликтность ситуации заключалась в том, что израильтяне отвергли тогда принцип Теократии - непосредственного Богоправления, которое, в любом случае, конечно, выше всех возможных систем власти. Однако такое прямое Божественное руководство имело место только в отношении одного народа и только на определенном этапе его истории - от Моисея до Самуила. Грех израильского народа заключался не в желании иметь монархию, а в обстоятельствах осуществления этого желания.
Если проводить аналогию, то, например, для любого человека желание иметь семью, «плодиться и множиться», само по себе, не греховно. Отрицание святости и богоустановленности брака - это ересь, проклятая Апостолами (см. 1 Тим 4, 1-3) и Соборами. Но могут быть, и, увы, всё чаще бывают обстоятельства, когда конкретная попытка создать семью сопряжена с греховными побуждениями и непониманием нравственных основ брака.
В том, что монархия не «вынужденная форма», а установленный Богом и угодный Ему принцип, легко убедиться, если читать Священное Писание не фрагментарно, а последовательно, и не выдергивать из него удобные цитаты, как любят делать сектанты, а рассматривать Слово Божие в системной взаимосвязи. Царь Салимский Мелхиседек, сочетающий в себе также свойства священника и пророка, является в Библии прообразом Спасителя, когда Богоизбранного народа еще вообще не существовало. Среди положительных обетований, данных Богом праотцу Аврааму, мы видим предсказание: «И цари произойдут от тебя »(Быт. 17, 6). Св. пророк Моисей, который сам был царем Израиля в период исхода из Египта и странствования по пустыне (Втор. 33, 5), заповедует своим соплеменникам поставить «над собою царя »после прихода в землю обетованную (Втор. 17, 14). А отсутствие царя Священное Писание прямо увязывает, как причину со следствием , с отсутствием справедливости и права. Об этом говорится в Книге Судей, в последних её словах, до этого звучавших рефреном при описании различных ужасающих злодеяний: «В те дни не было царя у Израиля; каждый делал то, что ему казалось справедливым »(Суд. 21, 25).
3. Иногда некоторые публицисты склонны монархию выдавать за «естественный порядок вещей», но монархии древнего мира, равно как и средневековые монархии, существенно отличались от той формы, которую приобрела монархическая система в конце XVII века. Абсолютизм -- позднее изобретение. Общество было организовано по принципу общин, достаточно автономных от государственной власти, в каком-то смысле такая автономия не снилась и многим «демократическим»государствам с развитым гражданским обществом. Говоря о монархии, какую именно ее разновидность для России Вы имеете в виду? Есть монархии абсолютные, конституционные (парламентские), дуалистические. Можно ли говорить о «монархизме», о реставрации монархии, и что в этом случае реставрировать: восточную деспотию, николаевскую Россию? Какую именно монархию? Что это может быть за общество в политическом, экономическом, социальном отношениях?
Видите, Вы сами подтверждаете, что монархия всегда эволюционировала. Нет никаких оснований предполагать, что если бы не было революции, то она застыла бы в какой-то навсегда заданной форме. Поэтому и восстановление монархии, если оно состоится, никогда не станет возвращением в какую-то прежнюю реальность.
Лучше всех на Ваш вопрос ответил глава Дома Романовых Великий князь Владимир Кириллович. В одном из своих первых интервью, опубликованных еще в СССР, в журнале «Огонек», он сказал: «Монархия - это единственная форма правления, совместимая с любой политической системой, поскольку предназначение монарха - быть высшим арбитром ». Любопытно, но то же самое признавал даже такой враг монархии, как В.И. Ленин: «Монархия вообще не единообразное и неизменное, а очень гибкое и способное приспособляться к различным классовым отношениям господства учреждение ». (Ленин В.И. Полное собрание сочинений. - Т. 20. - М.: ГИПЛ, 1961. - С. 359). Повторю еще раз: монархия - это вневременной божественный принцип власти, а не присущая какой-то конкретной эпохе форма.
4. Какие необходимые объективные и субъективные условия вы видите для восстановления в России монархии?
Чтобы ответить на этот вопрос, нужно написать десятки, а то и сотни томов. А действительность потом опрокинет все эти предположения и построения. Если пытаться выделить главное, то восстановление монархии может произойти только по милости Божией и по воле народа. Если два этих обязательных условия появятся, все остальные окажутся субъективными. Способствующие условия будут достижимыми, а препятствующие - преодолимыми.
Что же нужно для того, чтобы Божия милость и народная воля соединились? Святейший Патриарх Кирилл, анализируя причины крушения монархии и возможности ее возрождения, безукоризненно точно указывает, что осуществление на практике монархической идеи нерасторжимо связано с достаточно высоким уровнем «религиозного и нравственного состояния общества» .
Некоторые стараются интерпретировать слова Святейшего Патриарха так, что подлинная монархия, якобы, возможна только в совершенном обществе, состоящем чуть ли не из одних святых. Это, конечно же, лукавое искажение мысли Предстоятеля нашей Церкви. Если бы всеобщая святость была возможна, то исчезла бы нужда в земном государстве. Просто наступило бы Царствие Божие. Но этого не будет до Страшного Суда.
Чтобы восстановить монархию требуется, чтобы религиозное и нравственное состояние общества достигло хотя бы уровня сознания, что безбожие и зло нужно не оправдывать и культивировать, а искоренять. Все не могут стать святыми, да и святость не подразумевает, как некоторые ошибочно полагают, безгрешности. А вот различение добра и зла, тяготение к добру и стремление удалиться от зла доступно большинству людей. И тогда приходит понимание необходимости власти «по Божиему произволению, а не по многомятежному человеческому хотению».
5. Почему именно монархия представляется Вам наиболее оптимальной и наиболее отражающей христианские принципы политической системой?
Монархия это естественный и человечный строй, образ отеческой власти Бога. Земной царь - икона Небесного Царя. Икона может быть несовершенной, но она не перестает оставаться святыней. Статус монарха с христианских позиций прекрасно сформулировал св. преп. Иосиф Волоцкий: «Царь естеством подобен всем человеком, властию же подобен Вышнему Богу».
Историческая законная наследственная власть государя милостию Божиею является наиболее независимой и, следовательно, способной воплощать интересы всего народа. Правильного христианского понимания монархии мы достигнем, если прислушаемся к классическому определению, данному главой Российского императорского дома Великой княгиней Марией Владимировной: «Монархия - это не политическая доктрина, а государственный строй и система исторически сложившихся национальных ценностей » .
Монархия неуклонно стремится к идеалам любви, веры, надежды, верности, справедливости и чести. Не всегда получается, но она стремится, по своей природе. А для республики эти непреходящие с точки зрения Православной Веры ценности, в лучшем случае - забавные сувениры, а, как правило - ненужный хлам, который только мешает пресловутой «конкурентоспособности».
6. Если говорить о конституционной монархии, в чем здесь ответственность монарха перед народом?
В отношении конституционной монархии существует много мифов. Начнем с того, что идеалом конституционной монархии считается Великобритания - страна, где на самом деле никогда не было и нет Конституции…
Если под конституционностью подразумевать ограниченность монархии различными законами, призванными выхолостить суть царской власти, то такая монархия, как это ни покажется парадоксальным, становится всё менее ответственна перед народом. Ее ответственность смещается в сторону партий, промышленных и финансовых группировок, интернациональных сил и т.п.
Если же говорить об ограничениях, присущих царской власти исходя из ее природы, то любая монархия конституционна. Никакая сочиненная политиками и формально принятая большинством Конституция, даже самая замечательная, не способна заменить природную Конституцию Веры, Совести и Права.
Вы скажете, что это идеализм. Но идеализм лучше, чем жизнь без идеалов.
Ну, а если попытаться «приземлиться», то давайте скажем, что ответственность монарха перед народом такая же, как ответственность головы перед телом. Голова может принять неправильные решения. Нельзя исключить - даже вредные или гибельные для тела! Но тогда она неизбежно будет страдать и гибнуть вместе с телом. И любая голова тысячу раз подумает, прежде чем поступать безответственно.
Если же Ваше тело оказывается во власти временного менеджера, пусть и избранного лично Вами, ему гораздо легче отправить Вас на больничную койку или в анатомический театр, чем Вашей собственной голове.
Огромную роль в обеспечении реальной, а не гипотетической, ответственности играет наследственность царской власти. Государь, воспринявший власть от предков и сознающий, что ему предстоит передать ее детям, внукам и правнукам, относится к стране и народу гораздо более ответственно, чем временщик, даже самый честный и порядочный.
7. Известно, что невозможен рай на земле, потому нет идеальной формы правления, идеальной политсистемы. Какие, на Ваш взгляд, у монархии есть недостатки?
У реальной монархии, как у любого человеческого устройства, огромное количество недостатков. Главным источником бед является средостение, отгораживающее и отдаляющее монарха от народа.
Оно возникает по законам диалектики. Иерархия необходима любому государству. Однако «надменные потомки (…), жадною толпой стоящие у трона», стараются ограничить общенациональный характер монархии своей спесью, ревностью, интригами. А когда монархия ведет политику ослабления влияния аристократии, ее вытесняет бюрократия, которая на поверку оказывается еще хуже.
Элита необходима. Но она, из-за своей самоуверенности и гордыни, легче подвергается духовному гниению. Рыба, как известно, тухнет с головы. В большинстве случаев монархии, в том числе российская, пали не под ударами всенародных восстаний, а из-за предательства элиты.
Многие качества монархии могут быть в одних случаях достоинствами, а в других - недостатками.
Например, пожизненность и наследственность царской власти позволяет принимать решения на долгосрочную перспективу, а не действовать только в угоду текущему моменту, ради победы на ближайших выборах. Это огромное преимущество.
Но, одновременно, пожизненность может привести к тому, что стареющий монарх чисто по-человечески устанет и впадет в апатию. А законная наследственность может дать власть немощному или психически больному человеку при наличии энергичных и здоровых членов династии.
Можно посмотреть и с другой стороны. Многие считают, что монархия несправедлива, так как отдает верховную власть человеку в силу его кровного происхождения, тогда как в государстве могут быть люди со значительно большими управленческими способностями.
На первый взгляд, это веский аргумент. Но если присмотреться, то мы увидим, что бесспорность власти легитимного монарха - огромный стабилизирующий фактор. В государстве может быть много людей умных, смелых, опытных, предприимчивых, талантливых и т.п. И каждый думает, что он умнее, храбрее, опытнее и талантливее остальных. Может быть, законный наследственный монарх, действительно, уступает многим из них. Но если его не будет, они все передерутся за первое место и потратят свои таланты не на пользу стране, а на взаимное уничтожение. А когда первое место, по определению, занято государем, унаследовавшим власть по неподвластному человеческой воле закону и являющимся стержнем системы, то гораздо больше шансов расставить остальных на подобающие им места, где они максимально реализуют свои лучшие качества.
Не случайно классик государствоведения Л.А. Тихомиров остроумно заметил, что во всякое время и при любых обстоятельствах лечить государство посредством нарушения монархической легитимности, это все равно, что лечить головную боль посредством ампутации головы.
Людовика XIV до сих пор клеймят за его фразу «Государство - это я». Но разве не страшнее в тысячу раз, когда каждый мелкий чиновник из безмерно размножившейся республиканской бюрократии убежден, что «Я - это государство»?
Все недостатки проистекают из общего человеческого несовершенства. Вопрос не в наличии грехов и недостатков, а в отношении к ним. Монархия - не панацея от зла, но она ориентирована на лечение нравственных и общественных недугов, а не на их защиту и распространение.
8. Есть мнение, что конституционная монархия - один из самых демократических политических режимов, например, английская, скандинавские, голландская. В таком случае, получается, что нет противоречия между монархистами и демократами?
Патентованные «демократы»любят цитировать У. Черчилля, сказавшего, что «Демократия - это очень плохой строй, но ничего лучшего человечество не придумало». Но они забывают, что эти слова принадлежат премьер-министру Ее Величества, убежденному монархисту. Это я к тому, что настоящие монархисты являются настоящими демократами. И наоборот.
У каждого народа свой путь развития. Не считаю возможным осуждать англосаксонскую, голландскую или скандинавскую модификации монархии. Однако и не могу признать ни одну из них подходящей для России. У нас есть своя традиция гармоничного сочетания способов управления.
Некоторые монархисты убеждены, что демократия по определению враждебна монархии. В действительности демократия или политейя (народовластие, народоправство), согласно учению Аристотеля, является одной из форм правления, наряду с монархией (единодержавием) и аристократией (властью лучших).
В жизни ни одна из этих форм не существует в чистом виде. В любом государстве есть сферы, где нельзя обойтись без единовластия и строгой иерархии (например, Вооруженные силы), где необходим элитарный аристократический элемент (Вооруженные силы, здравоохранение, наука, образование, искусство) и где не избежать широкого народного участия (местное самоуправление, организация экономической деятельности, то есть всё, что касается повседневной жизни большинства граждан).
Должно быть правильное соотношение этих форм правления. «(…) Для целостной массы народа, для той демократической идеи , которая неразрывно связана с идеей монархической , для всего национального целого России - потеря неограниченного Царя-Самодержца была бы не только бедствием, а концом самостоятельного существования », - утверждал Л.А. Тихомиров .
Демократия как верховная власть абстрактного народа является фикцией и на практике никогда и нигде не существовала, потому что власть, как проявление воли, всегда персонифицируется. Демократия, объявленная верховной властью, как это ни печально осознавать, на самом деле - ширма для прикрытия власти олигархии. Очень точно сказано, что «Демократия - это не власть народа, а власть демократов». Разница между такими «демократами»и монархистами в том, что монархисты предлагают честные отношения, а «демократы»обманывают народ, от которого при их власти, на самом деле, ничего не зависит.
При легитимной же монархии демократия как элемент государственного строя в совокупности с верховной богоустановленной монархической властью и технократической (современное проявление аристократии) властью профессионалов не только имеет полное право на существование, но и необходима.
«Монархия в России рухнула потому, что религиозное и нравственное состояние общества перестало отвечать монархической идее. Давайте зададимся вопросом: соответствует ли православному монархическому принципу религиозно-нравственное состояние нашего сегодняшнего общества? Ведь если бы монархия сегодня каким-то чудом была восстановлена и если бы, сохрани Бог, царь допустил какую-нибудь ошибку, то в него полетели бы помидоры и тухлые яйца так же, как в какого-нибудь нерадивого градоначальника. Ныне у людей нет пиетета к монархии как к священной институции, и поэтому на данный момент нашему нравственному состоянию монархия не соответствует. Я очень хотел бы, чтобы нравственное состояние нашего общества восстановилось, дабы однажды, может быть, действительно явилась у нас православная монархия». Интервью радиостанции «Маяк». Цит. по: Какие взгляды у Митрополита Кирилла? - М., 2009. - 64 с., - С. 51-52
Крылов А.Н. Великая княгиня Мария Владимировна: «Я не занимаюсь политикой»// Российские вести, № 30 (1785), 2005, 31 августа-6 сентября
Тихомиров Л.А. Парламентарная Россия / в книге Тихомиров Л.А. Христианство и политика. - М.-Калуга: ГУП «Облиздат», ТОО «Алир», 2002. - 616 с. - С. 351
